Козленочком отпущения станешь
Экология
Требования к качеству очищенных сточных вод настолько высоки, что добиться гарантированного качества сложно и дорого. Поэтому чаще всего предприятия просто закрывают глаза на проблему. Нужно помочь им — составить программу сокращения загрязнений и качественно контролировать этот процесс, считает глава ООО «Энвиро-Хеми ГмбХ» Марина Чеботаева.
Около 40 млрд евро составляет сегодня общий ежегодный оборот компаний с прямым немецким капиталом, работающих в России. Их количество уже превышает 6 тысяч. Большинство, по данным Российско-Германской внешнеторговой палаты, — предприятия малого и среднего бизнеса. Одно из них — российское подразделение немецкой компании EnviroChemie (производитель оборудования для очистки промышленных сточных вод) создано еще в 2000 году. К тому времени очистные сооружения сточных вод на химических и металлургических предприятиях страны устарели морально и физически, обновлений требовала и пищевая отрасль. Но российское законодательство не стимулировало промышленников к инвестициям в охрану окружающей среды. Тем не менее EnviroChemie GmbH пошла на создание российской дочерней компании, чтобы продвигать свои технологии на всей территории бывшего СССР. Руководство EnviroChemie любит нестандартные решения: офис открыли не в Москве, а Екатеринбурге, а его генеральным директором обычно консервативные немцы назначили женщину. «Это совсем нетипично для EnviroChemie того времени: прежде женщин в этой компании не было даже среди руководителей отделов», — улыбаясь, рассказывает глава ООО «Энвиро-Хеми ГмбХ» Марина Чеботаева. Как позже выяснилось, решение было весьма дальновидным. Российская «дочка» смогла найти своих клиентов: за десять лет существования фирмы, несмотря на кризис, объем продаж очистных сооружений в России вырос в шесть раз — в 2012 году он составил 24 млн евро.
— Марина Валерьевна, чем российский рынок так привлек EnviroChemie?
— Огромной потребностью в очистке промышленных сточных вод и отсутствием опыта строительства современных установок. В 90-х я работала на заводе инженером по охране природы и мы пытались сами создавать оборудование для водоочистки. В странах бывшего СССР оно было страшным дефицитом, как и знания в этой области. Представляете мои ощущения, когда в конце
90-х я приехала на практику в Германию и поняла, что такое современные очистные сооружения. Разница в технологиях была словно между «запорожцем» и «мерседесом»!
И тогда я решила искать немецкую фирму, которая захочет эти технологии поставлять в Россию. К тому времени EnviroChemie уже приняла интернациональную стратегию развития и активно выбирала специалистов, чтобы создать российско-немецкую компанию для работы в странах СНГ.
— Сложно было начинать немецкий бизнес в России?
— Первый год для нас был очень тяжелым: приходилось одновременно учиться (EnviroChemie регулярно проводит стажировки для своих сотрудников, чтобы повышать профессиональный уровень команды) и искать будущих клиентов. Но я думаю, что компания вовремя вышла на российский рынок. К тому времени в пивоваренной отрасли по всему миру началась глобальная модернизация, а в России отрасль строилась заново. Мы предложили свои услуги компании «Балтика» в России и не прогадали: сразу два завода, «Балтика-Самара» и «Балтика-Хабаровск», построили анаэробные очистные сооружения в России. Это было отличное начало для российского подразделения! Сегодня все мировые пивные концерны в России — наши клиенты.
— Значит, самые сознательные в странах СНГ — пищевики?
— Сначала заказчиками действительно были пивоваренные компании, производители спирта, газированных напитков, молокозаводы. Они активно создавали новые производства, реконструировали и существенно расширяли старые. Затем постепенно появились машиностроители: сегодня наши очистные сооружения стоят на нескольких автомобильных предприятиях в СНГ. Среди них Toyota, PSA Peugeot Citroen, General Motors. Последние пару лет активизировались переработчики сельхозпродукции: за счет предоставления госдотаций здесь стали строить самые современные предприятия, в результате возрос спрос на очистные сооружения для колбасных цехов, мясопереработки, скотобоен. Есть хорошие проекты и в тяжелой промышленности, но с этой стороны интерес не так высок. Хочу отметить, что не поддерживаю мнения об отсутствии в России хорошей современной промышленности. Если предприятия в России строят что-то новое, то они строят самое лучшее.
Мутные стоки
— Как вы оцениваете экологическую ситуацию в России сегодня? Изменилась ли она к лучшему?
— Предприятий, которые оснащены хорошо работающими системами очистки сточных вод, немного. Это особенно ярко проявляется в тяжелой промышленности. Старые очистные сооружения в порядке поддерживают, пожалуй, только лидеры отраслей. Есть и еще один важный аспект: на месте многих крупных промышленных предприятий, построенных еще 30-е — 60-е годы прошлого века, сегодня базируются сразу несколько самостоятельных производств. Оставшиеся от гигантов огромные очистные сооружения никому не нужны, никто не хочет за ними следить и за них отвечать. И если контролирующие органы начнут начислять предприятиям платежи за фактические загрязнения окружающей среды по существующему законодательству, то многие просто разорятся. Но у нас в стране природоохранная работа построена таким образом, что о приходе контролеров на предприятиях узнают заранее. Все краны закрывают, подают чистую воду. А сбрасывают грязь, когда никто не видит. И это касается не только крупного бизнеса. Среди небольших фирм, таких как автомойки и автосервисы, распространена практика использования установок-обманок. Стоят такие «очистные» около 50 — 100 тыс. рублей (цена качественного оборудования колеблется в пределах 50 — 100 тыс. евро), и работают они только во время проверки госорганами. Все остальное время автосервис сливает свой кисель из бензина, грязи, мазута, тяжелых металлов и химреагентов в канализацию. А городские службы ломают голову, как от него избавиться.
— В Германии такое возможно?
— Практически нет. На сточные трубы любых предприятий ставятся датчики, которые в режиме on-line определяют параметры воды и передают эти данные контролирующим органам. И штрафуют не только предприятие, но и директора — на два или три месячных оклада.
— Какие стимулы могут подтолкнуть российских промышленников вплотную заняться проблемой водоочистки?
— Новые очистные сооружения сегодня заказывают в основном, если необходимо получить разрешение на расширение действующего производства или строительство нового. Есть компании, которые задумываются о будущем, об эффективности своего производства и понимают, что современные установки экономически более выгодны, так как могут сократить расходы на очистку сточных вод в несколько раз. Но чаще всего предприятия просто закрывают глаза на проблему: российские требования к качеству очищенных сточных вод, сбрасываемых в водоемы, настолько высоки, что добиться гарантированного качества очистки сложно и дорого.
Одними датчиками, огромными штрафами и угрозой закрытия проблему не решить. Промышленность России нужна. Нужно помочь предприятиям составить программу сокращения загрязнений и качественно контролировать этот процесс. В Германии об изменениях в экологическом законодательстве оповещают заблаговременно, за три, а то и четыре года. Этого достаточно, чтобы предприятия смогли оценить ситуацию, подобрать технологии, смонтировать и наладить новое оборудование.
Сейчас российская система охраны окружающей среды меняется. Акцент смещается от штрафных платежей за превышение предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ в сторону внедрения новых технологий. Предполагается, что промышленники смогут направлять часть платежей за сверхнормативные загрязнения на реализацию природоохранных мероприятий. Такой механизм работал в 90-е годы, но потом его отменили.
Главное, чтобы новые правила в природоохранном законодательстве вводились обязательно и в срок. Думаю, в Германии на этом все и держится. В России же всегда остается шанс, что нововведения отложат или вообще отменят. Так, еще лет пять назад объявили, что запретят спиртзаводам складировать барду, отход спиртового производства, требуя ее безусловной глубокой переработки. Но вступление в действие этого закона откладывали из года в год. А ведь складирование барды — страшнейший вред для окружающей среды. Ее сваливают на полях, в лесах, под действием природных факторов она продолжает бродить, гнить, загрязненная вода попадает в подземные горизонты и в водоемы.
— Как вы оцениваете уровень конкуренции среди производителей очистного оборудования?
— Иностранные конкуренты, в частности из Голландии и из Бельгии, доставляют нам немало хлопот. Но счастье в том, что наш немецкий директор сразу решил основать российскую «дочку» в форме ООО, что дает нам право вести в России коммерческую деятельность: у нас есть все допуски для проведения проектных и шеф-монтажных работ, местные квалифицированные специалисты, большой опыт работы с субподрядчиками и проектными институтами.
А многие наши конкуренты пытаются работать из-за границы через российских партнеров. Но партнер — ненадежный товарищ: сегодня он с тобой, завтра — с другим.
Те российские фирмы, что выжили на рынке в постперестроечные времена, делают неплохие очистные сооружения. Причем в нашем же премиальном ценовом сегменте, а порой и дороже: практически все комплектующие они закупают в Германии — насосы, водомеры, манометры. У некоторых есть общая проблема — не имея никакого опыта, они обещают очень многое.
В результате очистные не работают или работают нестабильно. Наше убеждение — для идеального результата нужно максимально исключать из процесса очистки сточных вод «человеческий фактор». Работа очистных сооружений должна быть максимально автоматизирована. У нас на каждой емкости и каждом трубопроводе стоят датчики, которые постоянно ведут замеры параметров работы очистных сооружений и регулируют процесс очистки. Человек может просто замешкаться или пропустить информацию, а момент уже упущен. Оператор такой системы следит за техническим состоянием оборудования и запасом реагентов. В России есть очистные сооружения EnviroChemie, смонтированные более 12 лет назад, они и сегодня выглядят как новенькие и отлично чистят сточную воду.
Минимум контроля, максимум ответственности
— Как дальше собираетесь развивать компанию в России, не хотите организовать на Урале сборочное производство?
— Возможно, это было бы неплохо — иметь здесь собственный сборочный цех, но пока такое вряд ли возможно. Вся продукция EnviroChemie идет под маркой: «сделано в Германии» или «сделано в Швейцарии». Мы не покупаем комплектующие в других странах. Наши немецкие коллеги не хотят потерять качество, ведь это высокотехнологичное оборудование. Поэтому пока все производство сосредоточено в одном месте. Но жизнь меняется: в 2007 году мы праздновали новоселье в Екатеринбурге, и тогда нам казалось, что нового офиса хватит надолго, а уже через два года наша «дочка» разрослась настолько, что сотрудникам приходилось делить один стол на двоих и мы купили два этажа в новом здании. Причем половину одного из них отвели под собственную лабораторию, затратив на ее оснащение 14 млн рублей. Раньше сточную воду с промпредприятий для качественного анализа приходилось отправлять в Германию. Теперь мы можем самостоятельно проводить не только химический анализ, но и выбирать оптимальные параметры очистки, работая со сточной водой на собственных опытных установках. Ну и, конечно, оперативно определять, какие реагенты добавлять для очистки сточной воды и в каком количестве. Посмотрим, возможно, рынок будет развиваться настолько активно, что нам потребуется и собственное производство.
— Головная компания вмешивается в деятельность дочерней?
— Наша работа — командная. Без слаженной работы русско-немецкого коллектива мы не были бы успешны. Но проверок и отчетов немного. Раз в год совместно с немецкими коллегами мы планируем работу на следующий, раз в год отчитываемся и четыре раза в год обмениваемся новостями. Если я понимаю, что с ростом заказов мне нужно больше персонала, просто связываюсь с советом директоров и прошу расширить штат. Но никто не диктует, как нам работать. В этом и нет необходимости: в компании все процессы ясно регламентированы.
Особенность немецкого менеджмента — отсутствие бесконечных производственных совещаний и минимальный контроль над процессом. Руководителю проекта поставили задачу — он ее выполняет. Отчитывается только на промежуточном этапе и по итогам работы. Никто не стоит за его спиной и не контролирует. Поэтому, когда мы берем на работу студентов и учим их работать в таком режиме, то через два-три года их уже не нужно контролировать.
— Чему вам самим пришлось учить немецких коллег?
— Разницу между российским и немецким деловым миром трудно не заметить. Наши бизнесмены не всегда помнят о том, что очистные сооружения надо строить параллельно с новым заводом. Поэтому часто нашим потенциальным покупателям в России коммерческие предложения нужны «вчера». Вот и учим мы немецких коллег работать на повышенных скоростях.
Другая особенность российской действительности, к которой немецким коллегам приходится привыкать: все исходные данные нужно перепроверять самому, причем настойчиво. Помню, приехали на один из заводов разрабатывать схему очистки стоков и полезли в подвалы искать трубопроводы. Долго блуждали. Коллега из Германии удивляется: «Разве главный энергетик не знает, где у него трубы проложены?».
А предприятию 70 лет, в последние годы оно несколько раз переходило от одного собственника к другому — никаких планов просто не сохранилось, а главный энергетик работает третью неделю.
Cейчас мы пытаемся разрушить еще один стереотип, сложившийся в Европе: о том, что Урал — это угрюмый промышленный край. Наши немецкие коллеги очень любят здесь путешествовать. И пару лет назад у нас родилась идея выпустить серию книг-путеводителей — «Урал: бесконечный драйв!» не только на русском, но и на отличном немецком и английском языках. Первые две уже вышли тиражом в 24 тыс. экземпляров. В них подробные описания туристических маршрутов по всему региону на каждые выходные и потрясающие фото. В основу книг легли и те маршруты, что наши немецкие коллеги прошли вместе с нами. На очереди еще одна, теперь уже о неординарных личностях: «Уральский характер. Люди-звезды». Это наш небольшой вклад в борьбу Екатеринбурга за «Экспо-2020». Надеюсь, что благодаря этим книгам не только иностранцы, но и сами уральцы начнут уважать и любить свой край.
Дополнительная информация.
EnviroChemie GmbH основана в 1976 году в Швейцарии, в 1996 году компания переместила штаб-квартиру в Германию. Сегодня вместе с дочерними предприятиями и представительствами в десяти странах мира образует группу, которая насчитывает около 300 сотрудников. Является лидером на европейском рынке очистки сточных вод и водоподготовки, спроектировала и построила свыше 13 тыс. очистных сооружений по всему миру, в том числе около сотни в России.
Использует технологии биологической (Biomar — с применением микроорганизмов) и физико-химической (Envochem) очистки стоков, флотационные установки (Flomar), мембранные технологии (Envopur), компактные очистные сооружения различных методов очистки (Split-О-Mat, Lugan, DTS, FALK).