Самые новые русские

Фото: Константин Зубов

Один из шукшинских героев во время горячего поездного спора на недоуменную фразу попутчика: «Да тут, брат, Гегель какой-то получается!» обиженно заметил:

«А при чем тут гегельто? Я же вас не оскорбляю…». Сергей Чернышев, известный российский философ предпринимательства, приезжающий в наш регион на днях, настойчиво говорил о Гегеле еще в начале 80х годов. Причем говорил в кабинетах главных руководителей КПСС, знавших о великом немце только партшкольный анекдот: как его «вместе с диалектикой Карл Маркс с головы на ноги поставил». Кто кого на что поставил в немецкой философии XIX века большинству из нас не так важно, и потому вопрос актуален: «При чем тут Гегель-то?».

В своей последней книге «Россия суверенная: как заработать вместе со страной» Чернышев ответ дал, хотя о самом Гегеле там почти ни слова. По большому счету эта книга — манифест и программа действий для новых русских — именно новых и именно русских. Основная фабула: овладение собственностью — глобальная цель для нашего народа, потому что собственность русских — Россия. Увы, пока мы не собственники своей страны. Василий Розанов говорил: легко любить родину, когда она в силе, и трудно, когда она пропилась и заблудила. Наверное, мы стыдимся России. Если не стыдимся, то боимся взять бремя собственности. А если не боимся и этого, то не знаем, как это сделать. Вот это «как?» становится сегодня ключевым.

Чтобы получить ответ, в первую очередь нужно понять, что институт собственности — это социальный навык властвовать над вещами этого мира. Ключевое понятие здесь — доступ к активам. Бизнес можно огородить самым высоким забором и при этом никто не поручится, что его контролирует владелец забора. А можно сидеть в Нью-Йорке и присваивать прибыль предприятия, качающего нефть в Сибири, не имея ни одной его акции. В мире созданы сотни различных способов доступа к собственности, и все чаще — без всякого спроса у титульного (формального) собственника и без прямого касания самих активов. Мы можем сколько угодно клеймить нарушителей формальных прав собственников и прав наций на самоопределение, только от этого собственность — будь ею гайка или страна — не перестанет утекать в руки умеющих ее присваивать. Нам необходимо перестать быть ротозеями, научиться тонкой работе плетения из различных социальных сил и активов цепочек создания стоимости подобно тому, как, соединяя и подчиняя природные силы, создавались цепочки производственные.

Строчка Бориса Гребенщикова о земле — «она умрет, если будет ничьей, пора вернуть эту землю себе» — могла бы стать главным лозунгом нашей страны, если бы не одно «но»: территория, называемая Россией, ничьей уже не будет. Ресурсы, расположенные на ней, очень нужны многим за ее пределами. И если мы не найдем способа овладеть собственной страной, мир сделает это за нас.

Присвоение страны

Сергей Чернышев

— такова цель для новых русских, выросших в беспризорные времена, но готовых призреть свою страну. Настоящий новый русский — человек, не стыдящийся России, не боящийся взять на себя бремя собственности и знающий, как это сделать. Он привыкал к кресту собственности постепенно, начиная с ларька или булочной, он уже умеет отстоять ее от рейдеров и налоговиков. Но, как правило, не знает современных стандартов и технологий управления институтом собственности — этим неуловимым эфиром человеческих отношений. Сергей Чернышев пытается этому научить. По его мнению, за несколько лет стоимость экономики России может вырасти в разы. Для этого «всего лишь» нужно собрать имеющиеся активы в эффективные цепи добавленной стоимости, опираясь на универсальные стандарты предпринимательства.

— Сергей Борисович, почему технический по сути термин «капитализация» в вашем понимании приобретает почти судьбоносный для России смысл?

— Капитализация — самый примитивный, грубый шаг к элементарному налаживанию хозяйства: чтобы активы как минимум не ржавели, чтобы собственник мог регулярно производить некоторую добавочную стоимость, позволяющую расти и развиваться. Не более и не менее. Беда в том, что даже с этим примитивом у нас дела обстоят очень плохо. Нынешняя Россия — крупнейший в мире заповедник плохо лежащих ресурсов и некапитализированных фондов. Занимая около 13% земной суши, мы производим чуть более 2,5% общемирового валового продукта. Экономическая отдача с единицы российской территории в пять раз ниже, чем в среднем по земному шару; мы ежегодно недополучаем свыше 5,5 трлн долларов. Наши активы в лучшем случае — плохой капитал, в худшем — не капитал вообще. И потому мы должны быть готовы к испытанию на себе действия глобального аналога теоремы Коуза: страна, не способная освоить свои территории, будет терять контроль над процессом их хозяйственной разработки.

— Кто виноват — вопрос риторический, может быть, подскажете, что делать?

— И вправду, виноватых искать бессмысленно: запишите авиазавод или верфь хоть за Абрамовичем, хоть за матерью Терезой, они от этого не будут выше цениться рынком. В ответе на вопрос «что делать?» буду банален: наши активы нужно максимально загрузить работой, и они станут стоить дорого. На следующий вопрос «как загрузить?» до сих пор давались странные ответы: не работает актив, ну и хрен с ним, значит — не жилец, рынок так рассудил. В результате надежда на рынок-батюшку обесценила стоимость российской экономики в сотни раз.

Креатив под парашютом

— Разве кто-то или что-то кроме рынка в рыночной экономике может рассудить: работать активу или нет?

— Работа по повышению капитализации имеет не бизнесово-рыночный, а проектный характер. Проектность как способ управления развилась в течение прошлого века — в основном как результат гонки вооружений: нужно было за короткий срок в экстремальных условиях слепить из доступных элементов полный цикл производства грандиозного продукта. В проектах капитализации — то же: необходимо выйти за рамки родного завода и собственными руками сконструировать цепочки, схемы, сети производства новых продуктов и услуг, новой стоимости, в которые наш актив после этого должен быть встроен, чтобы его полностью загрузить. Большинство ресурсов, которые требуются для реализации этой цепочки, находятся за пределами нашего предприятия. И нам придется иметь дело не с самими ресурсами, а с их собственниками — конкретными людьми: они имеют свои интересы и могут точно так же встраивать нас в свои планы.

— А не то же делают любые предприниматели, планируя свои проекты?

— Здесь нужно понять, что такое «предпринимательский проект». Даже если, подпав под обаяние классических школ западного менеджмента, наши предприниматели освоили стандарт project management, то на каком-то этапе они понимают: по степени волюнтаризма он немногим отличается от учения чучхе. Стандарты проектного управления сконцентрированы на ресурсах, а не на их владельцах. Считается, что человек, приставленный к ресурсу, скорее кладовщик, а не собственник, что все необходимые ресурсы, расписанные в ресурснокалендарном плане, уже стали вашими. Но главное в проекте — договориться с собственниками ресурсов и мотивировать их, чтобы они предоставили вам доступ к их собственности. Вторая часть понятия: «предпринимательский». Предприниматель — это тот, кто, обозревая все поле наличных активов, рыночных, чиновничьих и прочих сил, включает их в свою заранее разработанную схему — цепочку создания добавленной стоимости. Ему не нужно навечно овладевать этими ресурсами и силами, точно так же как конструктору лайнеров не нужно владеть воздухом: он просто использует его для достижения цели — поднять самолет.

— Где нам взять таких предпринимателей? Большинство из них с трудом управляются с собственным бизнесом, а тут — рыночные силы, собственники, доступ к чужим активам…

— Как ни странно, но предпринимательство — стандартный тип деятельности и вообще не имеет прямого отношения к личным креативным способностям человека. Когда вы прыгаете с парашютом, то, конечно, важно, холерик вы или сангвиник, но только «в принципе». Волнуйтесь на здоровье, пусть в душе проносятся бури эмоций, но будьте добры выпрыгнуть по команде, дернуть кольцо не раньше и не позже, а свои психологические особенности оставьте при себе. Я считаю, что предпринимательская деятельность, подобно прыжкам с парашютом, успешна ровно в той мере, в которой человек действует с объективно существующим стандартом. Этот стандарт не может не быть общемировым и одновременно предельно конкретным. Современные гуру учат нас: главное в предпринимателе — чтоб глаза горели, ноздри раздувались, был жуткий креатив и прочие доблести… При этом молчаливо предполагается, что никакой такой объективности нет, что социальное пространство, сквозь которое бизнесмен продирается, не содержит ничего, кроме спроса и предложения. Представьте себе, как человек, преисполненный энтузиазма и с горящими глазами, особо креативно прыгнет с парашютом…

— Значит, освоить стандарт предпринимательского проекта — все равно что выучить сопромат?

— Если не принимать во внимание подспудно высказанную идею, что сопромат выучить легко, то да. Мы давно занимаемся предпринимательством, но всем нам не хватает прикладывания нашей деятельности к эталону проектного стандарта, чтобы понять: одна часть этого стандарта присутствует у нас в избытке, другая — отсутствует полностью, третья направлена не в ту сторону, а четвертая приделана не к тому месту. Простое следование этому стандарту радикально изменяет эффективность — не в разы, а на порядок.

— Что включает в себя «предпринимательский стандарт»?

— Если очень конспективно, то в структуре стандарта можно выделить три «слоя»: этажи производственных, информационных и финансовых технологий. На каждом — своя совокупность действий, осуществляемых по своим стандартам. В стандартизации этих сфер как раз меньше всего проблем: существуют всем известные стандарты технологические, информационные, финансовые. Но далее мы видим, что проект управления капитализацией носит принципиально сетевой характер, в него надо включать множество ресурсов, и у каждого из них, как я уже говорил, есть хозяин. А значит, проект носит еще и субъектный, рефлексивный характер.

Конструктор «собери снизу»

— То есть стандарты в вашем понимании — это стандарты отношений между людьми? Что здесь может быть стандартного?

— Конкретные личности как собственники — это изменяемые коэффициенты в формуле института собственности. Объективен и стандартен не человек, а социальный институт. Предприниматель знает, как устроены институты: социальные привычки, навыки, в нашем случае — в сфере хозяйства. И он начинает вести свою игру, использовать институты.

Управление собственностью — это и конкуренция, и сотрудничество одновременно. Как и все в нашем мире. «Нулевой» этаж экономики — свободный рынок: его главная задача создавать массу эффективных производителей и отбраковывать слабых с помощью грубой конкуренции. Над ним есть своего рода три «этажа интеграции». Первый — сознательная сборка тех самых производителей в первичные цепочки добавленной стоимости. Этим занимаются предприниматели — социальные конструкторы, которые конкурируют между собой, но уже именно на «уровне цепочек». Второй этаж возникает изза необходимости разводить конфликты между отдельными предпринимателями и достигнуть синергии одновременно реализуемых проектов. Это предпринимательские корпорации. Наконец, последние должны направить совместные усилия на модернизацию и повышение мощности всех производительных сил нашей страны.

— Это похоже на возвращение планового хозяйства…

— А оно никуда и не пропадало. В СССР осуществлялась сборка частной собственности «сверху вниз». Этот вариант в течение десятилетий показывал наивысшую эффективность в мире, обеспечивая программноцелевое управление крупными обороннопромышленными комплексами. В западных странах интеграция наталкивалась на сопротивление сильных частных собственников, потому мы долгое время имели преимущество. Но потом тенденция сборки собственности снизу вверх набирала обороты во всем мире и уже после второй мировой на Западе были достигнуты высокие уровни проектной культуры. У нас же система министерств во главе с Госпланом могла поддерживать ограниченное число ключевых, длинных цепочек управления стоимостью. Строить же множество коротких цепочек на низовом уровне управленцев-предпринимателей было некому. Обрушение громоздкой системы сквозь пустоты первого этажа было предрешено… По результатам приватизации большинство активов, способных генерировать поток наличности, были присвоены менеджерами естественных монополий, чиновниками государственных структур. Проблема в том, что сложившаяся у нас структура собственности не отвечает логике эффективных цепочек добавленной стоимости. Потому главная задача сейчас — возобновление региональных, отраслевых и кластерных комплексов на основе стандартов управления собственностью. Это позволит повысить капитализацию на порядок.

— Откуда вообще берется взрывной рост капитализации при объединении разрозненных активов в цепи?

— Экономическая наука заблудилась на сей счет в двух соснах. Но людям, не забывшим курс физики, все легко объяснить. Чтобы разделить воду на кислород и водород, надо приложить значительное количество энергии. Если же соединить водород с кислородом, то при этом энергия выделяется вместе с образующейся водой. Синтез производит энергию. Для разрушения целостности требуется ее трата. Неудивительно, что в ходе приватизации было утеряно огромное количество социальной энергии и суммарная капитализация страны упала в 400 раз.

Быть собственниками собственной страны

— Вы готовы предложить что-то конкретное собственникам активов?

— Можно обсуждать совершенно конкретные проекты повышения капитализации бизнесов, кластеров и регионов. Для этого необходим ряд конкретных шагов. Первый — мониторинг производственных активов, технологически связанных с территориальным или отраслевым комплексом. Второй — создание прецедента, когда собственники, интегрируя свои активы в цепочки, достигают взаимного роста капитализации. Третий — подготовить возможность взаимовыгодной реинтеграции эффективно управляемых активов, находящихся в теневой собственности менеджеров региона или отрасли. Нужно создать механизм легального вывода их из тени, при котором фактический хозяин становился бы легитимным управляющим, а доходы всех сторон существенно увеличивались. Следующий момент — отработать легитимные формы отстранения от управления неумелых и недобросовестных собственников. Речь может идти о частногосударственной службе «захватов и поглощений», действующей строго в правовом поле, в интересах эффективных собственников и при поддержке общественного мнения. Все это откроет путь к новой корпоративности постиндустриального, несоветского типа.

— К чему приведет осуществление этих планов?

— На среднесрочном отрезке мы запустим механизм массового внедрения стандартов управления предпринимательскими проектами и роста капитализации бизнесов, кластеров и территорий. Обеспечить минимальный рост капитализации на 30% ежегодно — вполне реально. Но главный смысл нашей работы — убедить в том, что нам предстоит быть собственниками собственной страны. Цель не столько в том, чтобы Россия выросла в цене, сколько в том, чтобы вернуть миру ценность жизни в России.

Дополнительные материалы: