Между орлом и драконом
В конце года Госдепартамент США любезно пригласил журналиста «ЭкспертУрала» на американскую землю, дабы познакомить с принципами тамошней внешнеторговой политики, воплощенными в частности в правилах Всемирной торговой организации (ВТО). Идейное зерно политики — теория сравнительных преимуществ, изложенная еще в XIX веке одним из основоположников политэкономии Давидом Рикардо. Исходя из глобальных интересов космополитичного капитала, она предполагает прозрачные торговые границы между странами, свободу передвижения человеческих, финансовых, производственных ресурсов.
С развитием транспорта и связи, конкуренция, преодолевая государственные границы, приобретает планетарный размах. Большую роль начинают играть природные и ментальные преимущества той или иной страныпроизводителя — географическое расположение, климат, содержание духовных и материальных запросов населения. Очевидно, что производство концентрируется там, где затраты на его организацию ниже, то есть в южных широтах с недорогой рабочей силой.
«Концепция государственной гегемонии, которая зиждется на военном превосходстве, уходит в прошлое. Бизнесу плевать на национальное происхождение человеческого капитала, технологий, — утверждает член влиятельнейшего Совета по международным отношениям Роджер Кубарич.
В течение ближайших 50 лет мы будем свидетелями все большего количества выравниваний и слияний экономических стратегий разных по национальному происхождению корпораций. Произойдет регионализация функций национальных правительств, государство из заправилы на международной арене превратится в хранителя национальных особенностей».
Богач — бедняк
Атлантические страны и прежде всего Америка, где высоки зарплаты и социальные гарантии (зарплата технолога, выпускника американского университета, — 50 тыс. долларов в год, а точно такого же специалиста в Индии — 20 тыс. долларов), теряют миллионы рабочих мест и целые отрасли — металлургию и автомобилестроение, легкую промышленность и сельское хозяйство. В Балтиморе закрыли крупнейший в мире сталелитейный комбинат, General Motors «окопался» в Мексике, калифорнийский производитель компьютерного «железа» Cisco вложил 1 млрд долларов в организацию индийской «дочки». За пределы Штатов вынесено производство практически всех предметов повседневного пользования. Даже в оборонной промышленности материальное производство частично переносится в дружественные страны, например Австралию. Если в 1950х годах отрасли материального производства обеспечивали каждое третье рабочее место, сегодня — только седьмое.
Да еще и Ирак. «Правительство ввязалось в войну очертя голову, не потрудившись разобраться в сложных внутрииракских конфликтах. Оно рассчитывало побыстрому насадить там демократию, но блицкриг не удался. Каждый день мы теряем человеческие жизни и миллиарды долларов. Теперь наше правительство готово разделить ответственность с „голубыми касками“ ООН, но там отвечают, что это его проблема», — делились с нами американцы.
«С такой политикой мы не можем поддерживать дальше нынешние социальные программы», — констатировали в вашингтонском Центре экономических и политических исследований, неправительственной (я бы даже сказал — далеко не правительственной) просветительской организации. Если в 50 — 70е годы семья с одним работником, получающим среднюю зарплату, была способна дать детям хорошее образование, сегодня это невозможно: «Наши прогнозы конкурентоспособности и занятости американского населения, его социальной защищенности мрачные. Добавим к этому гигантский растущий внешний долг, около 8 трлн долларов, составляющий 65% ВВП (в разгар Вьетнамской войны — 43%) и „мыльный пузырь“ цен на недвижимость и ценные бумаги, который вотвот лопнет, и мы получим глубочайший экономический кризис». А в Центре международной торговли в Южной Каролине предсказали: «Ктото переквалифицируется, ктото пойдет мыть посуду в общепите. Но в целом американцам предстоит отказаться от привычного им высокого уровня жизни».
Куда глаза глядят
Недавно, выступая перед «сливками общества», американский президент заметил: «Ктото видит в вас только богачей, я же — своих избирателей». «В принципе наша идеология сводится к поддержке наиболее продуктивной части населения, то есть богатых», — сформулировал на встрече с нами бизнесмен и общественный деятель республиканского толка из Южной Каролины. Неудивительно, что, несмотря на кризис, администрация Джорджа Буша продолжает не только снижать и отменять налоги для богатых, но и заключать двухсторонние торговые договоры в духе рикардовской теории. (Впрочем, демократы придерживаются тех же внешнеторговых установок: именно Билл Клинтон продавил в Конгрессе торговый договор NAFTA между США, Канадой и Мексикой. На встрече с нами конгрессмендемократ Джон Теннер не мог понять вопроса «какие товары не желательны для ввоза в США?». Свободная торговля — классовая религия власть в США предержащих и корпораций в Америке.)
Государственный план создания рабочих мест (то, что у нас называется «промышленной политикой») отсутствует: здесь все конкурируют друг с другом — люди, города, штаты, компании. Побеждает сильнейший. Привилегию придумывать новые продукты и отрасли правительство предоставило бизнесу. «Мы не ставим своей целью защитить протекционизмом отечественного производителя. Текстильщики вышли на нас с просьбой о введении защитных мер, но мы даже не обсуждали их обращение, отбиваемся уведомлениями о крайних сроках рассмотрения. У нас установка против этатизма, зато наш бизнес очень живуч, какнибудь выкрутится. Через 20 лет наша экономика станет неузнаваемой», — заверили нас в министерстве торговли США.
Какой? Три кита новой американской экономики — высокие технологии (программные продукты, оборонка, авиапром, кораблестроение, электронная промышленность, станкостроение, энергомашиностроение), сфера услуг (финансы, страхование, телекоммуникации, транспорт и логистика, медицина, образование, индустрия развлечений) и пищевая промышленность. Ставка — на максимальную производительность и добавочную стоимость.
Ученье — свет в конце тоннеля
Почему американцы из числа апологетов свободной торговли так самоуверенны? Вопервых, потому что изо всех сил стараются создать наиболее комфортные условия для бизнеса. Бегло приведу примеры, с которыми столкнулся лично (с подробностями мы познакомим вас в начале следующего года).
В 1970х пригород ЛосАнджелеса Пасадена переживал запустение. Городские власти предприняли налоговые освобождения под реставрацию ветхих зданий и строительство новых. Создали процедуры оперативного оформления разрешений на строительство. Приняли участие в возведении инженерных сетей. Профинансировали строительство автостоянок и таким образом простимулировали развитие розничной торговли. Сегодня от желающих разместить бизнес в Пасадене нет отбоя.
35 лет назад власти города Талса, штат Оклахома, выкупили землю у соседнего графства и создали промышленный парк рядом с крупнейшим в Штатах речным портом. Земля сдается компаниям в аренду на 15 лет с правом пролонгации и не облагается налогом на недвижимость. Все средства, вырученные за пользование землей и инфраструктурой, вкладываются в дальнейшее развитие парка. Сегодня здесь разместились более 60 предприятий, это почти 3,5 тыс. рабочих мест.
Город Чарльстон, штат Южная Каролина, поставил на развитие совместных предприятий. Низкие налоговые обязательства и препятствия властей объединению рабочих в профсоюзы (здесь узаконено штрейкбрехерство, члены профсоюзов не могут вступать в советы директоров, порой против них применяется полицейская дубинка) привлекли сюда более 30 иностранных компаний, в том числе Bosch, Michelin, Fuji Photo. Апофеоз местной политики — создание сборочного завода BMW. Арендная плата за пользование землями для BMW — 1 доллар в год. В результате ежегодные объемы инвестиций в Южную Каролину достигают 10 млрд долларов: «Если меньше 6 миллиардов, наш губернатор очень расстраивается», — поделились в Центре международной торговли Южной Каролины. 12% населения Южной Каролины трудится на совместных предприятиях — это второй показатель в Америке после Гавайев.
В Алабаме, рассказывали нам, дошли до того, что выдают компаниям, располагающимся на территории штата, до 100 млн долларов подъемных.
Вовторых, Америка боготворит образование и науку. В Чарльстоне власти пожертвовали земли под строительство Всемирного торгового парка (у нас бы его назвали учебнопроизводственным комплексом) — огромного логистического центра, рассчитанного как на обработку грузов и оптовую торговлю, так и на обучение школьников практическим навыкам коммерции.
Дорогостоящее университетское образование доступно в кредит. Высокооплачиваемые обладатели престижных университетских дипломов без затруднений рассчитываются с долгами. Государственные и частные инвестиции в исследования одного только медицинского факультета лосанджелесского университета составляют 500 млн долларов в год (!). Представьте себе уровень профессорской зарплаты и оснащенность университетских лабораторий.
Вообще в Калифорнии, этом крупнейшем постиндустриальном сообществе планеты, девять исследовательских университетов и всемирно известная Силиконовая долина, где творят самые продвинутые ученые со всего земного шара. Их достижения в области информационных, генных технологий делают явью выдумки современных киберфантастов. Так вот, валовое производство одного только ЛосАнджелеса превосходит ВВП почти всех стран мира, за исключением первой десятки.
«Мой оптимизм зиждется на том, что мы — мировая фабрика новых технологий, где маржа дохода выше, чем в автомобильной и текстильной промышленности. Мы создаем наиболее комфортные условия на планете для самых талантливых людей. Это наше главное конкурентное преимущество, с которым не страшен никакой торговый дефицит. Единственная страна, сопоставимая с нами, — Япония», — просветил нас Роджер Кубарич.
Отсель грозить мы будем миру
Так высказываются отъявленные оптимисты. Действительность сложнее. В огромных магазинах всемирной торговой сети WalMart какой товар ни возьми — все китайское: сувениры, текстиль, электроника. Это американский экспорт — металлолом, хлопок, полупроводники — возвращается из Китая в виде готовой продукции.
В порту Чарльстона, штат Южная Каролина, четвертом крупнейшем в Америке и втором после НьюЙоркского на восточном побережье, 35% контейнеров — из Китая (еще треть приходится на Индию и Латинскую Америку). «Если 10 лет назад экспорт превалировал над импортом, то сегодня импорт занимает 60% грузооборота — изза Китая. Боимся предположить, что будет дальше», — сокрушаются местные бизнесмены. В порту НьюЙорка нам подтвердили: «В основном импорт, и главным образом из Китая».
Ожидается, что в следующем году перекос американокитайского внешнеторгового баланса составит 200 млрд долларов в пользу Поднебесной: это четверть всего оборота. В течение еще восьми лет Китай в одиночку сможет заменить все фабричное производство в мире. Лет через 20 внутренний рынок Китая сравняется с американским. В конце концов, Китай будет могущественнее США, говорят в самой Америке.
Главное конкурентное преимущество Китая — дешевизна ресурсов. Прежде всего рабочей силы: стоимость труда в Китае — 1 доллар в час, в США — 35 — 49 долларов. По этому параметру Китай обгоняет даже Гондурас. Кроме того, в Америке убеждены: юань искусственно занижен по отношению к доллару, что является скрытым субсидированием китайских товаров и барьером для импортеров.
Информированные американские эксперты утверждают: мы не располагаем эффективными средствами сдерживания Китая. Оптимисты же обращают внимание на безответственную политику госбанка этой страны, выдающего кредиты не по экономическим соображениям, а под давлением компартии: огромное количество невозвратов может похоронить китайскую банковскую систему. Правда, последствия для Америки и всего мира будут непредсказуемы, подчеркивают пессимисты: Китай — крупнейший держатель государственных ценных бумаг США.
Мир не в состоянии переварить столько товаров, сколько предлагает Китай, гнут свою линию оптимисты. Следовательно, китайскому правительству следует повышать уровень жизни, развивать платежеспособный спрос на внутреннем рынке, особенно в континентальной, сельскохозяйственной части страны. В противном случае селяне потянутся в прибрежные города, возникнет массовая городская безработица. Но экономические преобразования чреваты либеральными политическими реформами, а также внутренними и геополитическими осложнениями, парируют пессимисты. Умеренные предлагают внимательно изучать конфуцианство с его кодексом преклонения перед старшими, авторитетами, государством, судьбой. При этом и оптимистам, и пессимистам, и умеренным ясно одно: Китай становится важнейшим фактором расстановки сил на планете.
«Перемещение производств в Китай, применение там знаний, полученных китайцами в американских университетах, неизбежно создаст в этой стране конкурентоспособную научнотехническую культуру, поднимет обороноспособность и, следовательно, геополитические амбиции этого государства. Готова ли Америка поступиться державной репутацией?» — пытали мы руководителей Центра международной торговли Южной Каролины. «Вы бьете вопросами в самую десятку, — признались они. — У США нет готовых ответов на эти вызовы. Надеемся, что Китай не выйдет за рамки экономической войны». «Хочется надеяться, что военные страхи преувеличены, но не иметь их в виду нельзя», — вторил Роджер Кубарич.
На наш вопрос: «Возможна ли война между ядерными Китаем и Индией за региональное превосходство или глобальная война с участием Китая?» вашингтонский эксперт из стана умеренных горестно ответил: «Я не исключаю этого. Война несет разорение рынков сбыта и по здравом размышлении невыгодна никому. Но принятие решения о развязывании войны лежит, как правило, в плоскости иррационального. Поводом к мировой войне могут послужить столкновения местного масштаба. Предположим, китайское правительство берется снять дефицит водных ресурсов за счет отвода русел рек, проходящих через Монголию. В Монголии — засуха и голод. Чем не сигнал к вооруженному конфликту?».
Одностороннее движение
Какая роль в новом мировом сценарии уготована России? Правительство США неустанно подчеркивает дружеский характер отношений с нашей страной, выказывает крайнюю заинтересованность в присоединении России к ВТО: мы — огромный рынок сбыта с растущим потенциалом. Камень преткновения — внутрироссийские цены на энергоносители. Наша сторона настаивает на том, что они воплощают естественное конкурентное преимущество России (ну есть у нее газ с нефтью, и все тут).
В офисе Торгового представителя США пояснили: речь идет не о ценах для ЖКХ и населения, а о производителях минеральных удобрений, которые, по их информации, приобретают газ на внутренним рынке по ценам ниже себестоимости. Кроме того, стоит вопрос о защите интеллектуальной собственности (здесь по объемам воровства Россия уступает только Китаю), о доступе на рынки финансов, телекоммуникаций, сельскохозяйственной продукции, в химическую и электротехническую промышленность, авиапром. «Переход на мировые цены на энергоносители может уничтожить целые отрасли. Не остановиться ли на уровне их себестоимости?» — уточнили мы. «Вряд ли», — был ответ.
«Мы понимаем, что, согласившись с нашими условиями, ваше правительство вызовет в России бурю обвинений в предательстве национальных интересов. Это значит, что ваша сторона будет стоять насмерть. Однако США вряд ли пойдут на смягчение условий», — объяснили в Американороссийском деловом совете в Вашингтоне (это торговая ассоциация, которая представляет интересы 300 американских компаний, работающих на российском рынке; основная ее функция — налаживание контактов между компаниями наших стран и в правительственной среде).
Президенты двух стран снимут основные противоречия к Новому году, считают сотрудники Торгового представителя. Следующий этап — слушания по вопросу вступления России в ВТО в Конгрессе, которые состоятся, вероятно, не раньше второго квартала следующего года. «Для конгрессменов это не приоритетно, интерес пока практически отсутствует, — проинформировали в Американороссийском деловом совете. — 2006й — год перевыборов. Поэтому на повестке дня внутренние проблемы, прежде всего занятость, создание новых рабочих мест. К тому же они напрямую увязаны с торговой политикой, в том числе в отношении России. Например, проект торгового договора США с центральноамериканскими государствами KAFTA лежал на Капитолийском холме около года: против выступала Флорида — производительница сахара».
В Американороссийском деловом совете предсказывают, что Конгресс комплексно проанализирует состояние не только экономических, но и политических свобод в России. («Дело ЮКОСа серьезно повлияло на настроение американских компаний, планировавших инвестиции в Россию. Они решили повременить. Те, кто уже работает в России, оказались более терпимы к вашим особенностям», — поведали в совете.)
В лагере сторонников России — корпорации, уже освоившиеся на наших рынках (Ford, International Paper, Coca, Pepsi, Proctor & Gamble, Mars, Fillip Morris), и те, что готовятся к интервенции на них. Их привлекает в России квалифицированная и относительно недорогая рабочая сила, богатые природные ресурсы, а главное — быстро растущий потребительский рынок и высокая рентабельность бизнеса. Россия называется в числе наиболее привлекательных для инвестиций стран — Китая, Индии, Бразилии, Аргентины.
В совете подсказали: российским компаниям и регионам, заинтересованным в контактах с американскими инвесторами, следует учесть, что те смотрят на характер отношений местных властей и бизнескругов с федеральным центром, на опыт зарубежных предшественников, на возможности удобных перелетов и комфортного размещения в гостиницах. Даже отсутствие англоязычного сайта может испортить настроение осторожному и придирчивому инвестору. Так что надо быть начеку, стараться предупреждать пожелания заезжих негоциантов, не забывая о себе. «Еще совсем недавно мы повсюду встречали в России мужиковатых директоров в прокуренных кабинетах. Но сегодня картина кардинально лучше», — обнадежили было в совете. «А как насчет выхода на американский рынок российских компаний?» — поинтересовались мы. «Ну, это дело далекого будущего», — раскололись американцы.
Неутешительные выводы
Резюмируем изложенное. США не выдержали, да и не могли выдержать испытание однополярным миром. Единоличное мировое господство Америки сходит на нет. В наступившем веке геополитическая карта мира изменится до неузнаваемости. За доминирование будут бороться Китай и Индия. Причем их экономическая конкуренция с международными корпорациями вполне может свестись к военному противостоянию. Поэтому соперничество в наукоемких военных технологиях продолжится.
В остальном мире государства становятся архаикой, править миром — привилегия корпораций. Продолжится разграбление природных ресурсов, обострится социальное неравенство.
Что до России, то ее рассматривают как кладовую сырьевых ресурсов и рынок сбыта. В остальном ее судьба никого особенно не трогает. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Дополнительные материалы:
Правила боя
Источниками информации в рамках антидемпинговых расследований в рамках ВТО выступают компании, деловые ассоциации, правительства, рыночные аналитики, которые при необходимости выезжают с экспертизой за рубеж. Борясь с укрывательством информации, расследователи (например независимое аналитическое ведомство — Комиссия по международной торговле) вправе затребовать ее через суд. В случае игнорирования требований суда (а он в Америке — святое) для резидентов наступает наказание в виде штрафа и даже тюремного заключения. Впрочем, конфликты случаются крайне редко: молчание порождает дополнительные подозрения в демпинге.
Импортеры, не согласные с внешнеторговой политикой США, вправе пойти в американские суды. Плюс в рамках самой ВТО действует апелляционная комиссия, но туда могут обращаться не компании, а государства, причем только члены ВТО (такая же процедура предусмотрена в NAFTA — торговом клубе США, Канады и Мексики). Однако даже если вы доказали, что не прибегали к демпингу (Комиссия по международной торговле подтверждает факт только в 25% случаев), вам в лучшем случае компенсируют сумму уплаченных пошлин. Упущенная прибыль никого не волнует.
В рамках ВТО также запрещены прямые правительственные субсидии. (Это не касается государственной поддержки поставок на внутренний рынок продукции малого бизнеса.) Но некоторые, даже влиятельнейшие странычлены ВТО ведут себя по принципу «обещать не значит жениться». Особенно в этом преуспели США и Евросоюз, которые, по мнению американских же экспертов, разнузданно субсидируют сельское хозяйство (в отличие, например, от Австралии, которая намеренно не делает этого, строго придерживаясь правил свободной торговли). Джон Теннер, конгрессмендемократ из сельскохозяйственного штата Теннеси (хлопок, соя, бобы, кукуруза), перечислил такие меры поддержки экспорта местных товаропроизводителей: минимальные гарантированные закупочные цены, которые не всегда покрывают себестоимость, освобождения по налогам на имущество, льготные энерготарифы.
Наиболее строптивый участник ВТО — Китай. С ним, считают в Америке, можно разбираться по любой позиции. Главные грехи — скрытое субсидирование китайских товаров заниженным курсом юаня и оголтелое воровство интеллектуальной собственности.
Белыми нитками
Представители официальных американских кругов подчеркивают, что архитектура внешнеторговых переговорных процедур настроена на соблюдение баланса интересов. Скажем, если председатель профильного (финансового) комитета Конгресса (нижней палаты парламента) — представитель правящей республиканской партии, то его заместитель — демократ. К демократическому меньшинству принадлежит и руководитель профильного комитета Сената (верхней палаты) Чарльз Гресли из Айовы.
В действительности все не так однозначно. «Конгрессмены и сенаторы, страшась ответственности, выпускают рамочные законы. Их конкретизация — привилегия республиканского правительства. Демократы же в принципе не влиятельны. Гресли во многом занят лоббированием узких внешнеторговых интересов сельхозпроизводителей своего штата», — рассказывали нам.
Правительство, страхуясь в свою очередь от обвинений в предвзятости, создает развесистую систему нормативных актов (сегодня их около 300). Ориентироваться в ней под силу лишь высокооплачиваемому профессионалуюристу. Эту роскошь могут позволить себе только крупные компании, которые таким образом захватывают бизнес и рыночные доли мелких.
Американцы горделиво заявляют, что корыстное использование служебного положения в их системе почти исключено: мол, власть и бизнес находятся под пристальным контролем общества и суда. «Фаворитизм имеет место, но рано или поздно тайное обязательно становится явным», — увещевали нас в правительственных и неправительственных кругах.
Между тем замечания наших американских экспертов вынуждают усомниться в кристальной искренности таких оценок. По их словам, случается, что затраты на проведение «депутатских» антидемпинговых расследований открыто финансируют заинтересованные американские компании. Счет идет на миллиарды долларов.
Государство диссидентов и авантюристов
Политическая система США, в отличие от нашей, исторически произрастает «снизу», базируясь на принципах конкуренции и разнообразия. Первопоселенцы, бежавшие от королевского и церковного престола диссиденты и авантюристы, строили идеальное, с их точки зрения, государство. (Наиболее авторитетная в Америке община, помимо баптистской и иудаистской, — протестантская; единственный за всю историю США президенткатолик — застреленный соотечественниками Джон Кеннеди.)
Решение о создании общенационального правительства на заре американской государственности принималось двумя сотнями делегатов разрозненных штатов. (Сопоставьте: Земский собор 1612 — 1613 годов, восстановивший российский суверенитет после польского нашествия, сложил всю власть к подножию династии Романовых.) Конституция США, наделившая основными властными полномочиями штаты, а президента и правительство поставившая под контроль парламента и суда, была принята еще в 1789 году. (В России основные государственные законы, закрепившие гражданские права, но вместе с тем и самодержавную сущность царизма, утверждены лишь в 1906 году.) Парламентарии избираются в мажоритарных округах (а не по партийным спискам, как у нас), поэтому обременены непосредственной ответственностью перед избирателями. Судьи избираются Сенатом, верхней палатой парламента (а не назначаются президентом, как в нашем случае), и своим пожизненным статусом защищены от произвола властей и корпораций. «Я совершил две ошибки, и обе они сидят в Верховном суде», — досадовал президент Дуайт Эйзенхауэр. «За всю свою жизнь я не встречал случаев коррупции среди прокуроров и судей», — подчеркнул в беседе с нами замминистра энергетики США в администрации Клинтона Доби Лангенкемп.
Сегодня в ведении федерального правительства, помимо изначально закрепленных вопросов общенациональной обороны, валютного регулирования и внешней торговли, политика в области здравоохранения, образования, социальной защиты, транспорта. Случалось слышать: «Отцыоснователи удивились бы степени вовлеченности Вашингтона в жизнь людей».
Вместе с тем, у каждого штата — своя конституция, свои суды, своя полиция (90% уголовных дел расследуются местной полицией по местному же уголовному праву, Федеральное бюро расследований занимается случаями, представляющими особую угрозу: терроризмом, серийными убийствами и т.д.). Скажем, если вас застигнут с марихуаной в НьюЙорке, вы отделаетесь штрафом, но в Техасе вас на несколько лет препроводят в тюрьму. Любой штат, графство (понашему — район), город вправе вводить собственные налоги. Переборщишь — и бизнес потянется к соседу.
Губернаторы избираются населением. Мои реплики о том, что у нас уже год, как главы регионов фактически назначаются президентом, вызывали озабоченные морщины на лицах американцев. Не то чтобы они переживали, просто напряженно силились понять, как такое возможно в демократии. Что такое «территориальные управления федеральных органов власти», американцам тоже не растолковать: у них такого не водится.