Кто возместит «ничей» ущерб?
Эффективность и конкурентоспособность любой экономики напрямую связаны с ее экономичностью и экологичностью. Рост ВВП как таковой представляется вторичным и техническим индикатором, а не самоцелью. Например, Китай как лидер экономического подъема уже сегодня начинает переживать экологические катаклизмы, проявляющиеся во всем более остром дефиците воды, выветривании плодородных почв, растущих свалках токсичных отходов и т.п. Лес, вода, земля, чистый воздух, здоровье людей — вот те ресурсы, стоимость которых в перспективе будет только расти. Это понимают страны ЕС, которые вкладывают в энергосберегающие технологии и природные источники энергии немалые средства, и долгосрочная отдача от них будет еще больше. Так, энергоемкость европейской экономики на единицу произведенного продукта за последние 30 лет снизилась вдвое. Отсюда и энергетическая независимость от внешнего мира, и оздоровление экологии, и конкурентные преимущества, и уменьшение себестоимости продукции, и, наконец, рост продолжительности активной жизни европейцев.
Отечественная экономика обречена на смену целей, принципов и приоритетов. Нынешний «рост без развития» — стратегия, заранее ориентированная на неудачу, так как он наносит окружающей среде и людям больше ущерба, чем те эфемерные выгоды, которые получает от него российское общество.
Согласно расчетам известного российского экономиста, директора Центра исследований постиндустриального общества Владислава Иноземцева, российская экономика, чей ВВП с трудом приближается к 1 трлн долларов, потребляет больше газа, чем Япония, Великобритания, Германия, Франция и Италия, с суммарным ВВП около 13 трлн долларов. На единицу конечного продукта национальной экономики тратится чуть ли не в 13 раз больше энергии. Годовые потери в федеральном масштабе от низкого КПД электроводоотопительных систем и устаревших технологий составляют около 130 — 150 млрд долларов. Иными словами, ежегодная сумма экономических потерь на порядок больше средств, выделенных в федеральном бюджете на реализацию всех национальных проектов.
При этом общий ущерб окружающей среде от загрязнений, наносимый всеми российскими предприятиями, по самым оптимистическим подсчетам примерно вдвое выше, чем чистая прибыль, создаваемая ими. В данном случае подсчитывается полная стоимость восстановления биосферы, устранения всех отходов, загрязнений и вреда здоровью, связанных с производством.
Очевидно, что без принятия жестких законодательных норм экологичность, а заодно и энергоемкость российской экономики поправить не удастся. Официальные размеры штрафов за нанесение экологического ущерба несопоставимы с реальной оценкой самих ущербов и поэтому не являются реальным стимулом производителям к сокращению наносимого ими вреда. Предприятиям выгоднее оплачивать вред, наносимый природе и обществу, чем снижать выбросы: по Административному кодексу РФ штрафы за вредные выбросы, сбросы и несанкционированное размещение отходов составляют для граждан 3 — 20 МРОТ, для юридических лиц — 50 — 500 МРОТ. Эти суммы несопоставимы с реальными масштабами ущерба, часто исчисляемого миллионами и миллиардами рублей.
Как только возмещение ущерба окружающей среде станет экономически адекватным его реальной стоимости, экологическое оздоровление производств превратится в выгодное мероприятие. Но пока приоритеты государства не изменятся, бизнесу и дальше будет интереснее перекладывать негатив «вовне» и платить штрафы.
В недрах Минприроды несколько лет существует проект Экологического кодекса РФ, принятие которого тормозится усилиями различных лоббистов. Концепция Экологического кодекса уже апробирована во многих европейских странах. Она предполагает проведение кодификации и упорядочения всех действующих в стране нормативно-правовых актов в природоохранной, экологической сфере, включая федеральные законы, кодексы, постановления правительства и министерств. В России по разным подсчетам природоохранные нормы прописаны почти в 1000 нормативных документов, подавляющее большинство которых имеет рекомендательный, а не обязательный характер.
Основная цель создания Экологического кодекса в том, чтобы в одном нормативно-правовом акте кодифицировать все российское законодательство в сфере охраны окружающей среды и ввести в нем по максимуму нормы прямого действия. Представляется справедливым, если ущерб от причинения вреда окружающей среде и людям будет полностью компенсироваться теми, кто этот вред причинил. Если виновника найти не удастся, то ответить за ущерб перед обществом и конкретными людьми должно государство. Размеры штрафных санкций должны стимулировать затраты производителей на предупреждение загрязнения окружающей среды, модернизацию технологий и повышение экологических требований к производимым товарам. Некоторые дальновидные производители проводят экологическую модернизацию своих предприятий уже сегодня, рассчитывая на будущие экономические дивиденды.
Наконец, в будущем Экологическом кодексе целесообразно предусмотреть специальный налог на нежелательную в экологическом отношении продукцию и виды деятельности. Это позволит мягко вытеснить грязные и опасные виды товаров их экологически чистыми альтернативами. Эта мера может относиться, например, к ртутьсодержащим лампам, не разлагаемой в природе упаковке, уровню выхлопов различного транспорта, возможностям переработки товаров одной группы (стеклянных или пластиковых бутылок) и т.п.
С принятием кодекса государство сможет экономически и законодательно стимулировать российских производителей к внедрению нормальных экологических стандартов и ресурсосберегающих технологий. Рецепты известны. А влияние отечественных лоббистов крупного бизнеса и мелких частно-корпоративных интересов в законодательных органах можно и нужно преодолеть во имя общественного интереса. Тогда действительно выиграют все