Все нужные слова сказаны

По вкладу в мировой ВВП крупнейшими экономиками сегодня считаются США, Китай, Япония, Индия и Германия.

К 2035 году, по прогнозам МВФ и расчетам НИУ ВШЭ, расстановка сил кардинально изменится: США уступит первенство Китаю, Япония - Индии, а Германию из пятерки лидеров вытеснит Бразилия. В России в этой градации стабильно отводится шестое место. Что нужно, чтобы мы вошли в число развитых экономик мира? Какую динамику и за счет чего следует обеспечить, чтобы преодолеть отрыв от стран-конкурентов? Чтобы обсудить эти вопросы, на Урал съехались ведущие ученые, изучающие современные тенденции экономики, политики, демографии: в Екатеринбурге собралась Девятая апрельская научно-практическая конференция по проблемам экономического развития, главным организатором которой выступила Высшая школа экономики и менеджмента Уральского федерального университета.

Нужен ли нам экономический рост

- такой вопрос, казалось бы, выглядит странно. Между тем в условиях глобальной экономической неопределенности исследователи задаются именно им: стоит ли отождествлять развитие исключительно с ростом, который мы наблюдали до кризиса? Может быть, следует развиваться за счет других факторов - уменьшения затрат, повышения эффективности?

Такой сценарий явно благоприятен, например, для арьергарда Еврозоны Греции и Испании: им не нужен дополнительный риск. Но для России он вреден. И в этом сходится большинство экономистов. Темпы роста в 3 - 4%, на которые в этом году ориентируется мир, не могут устраивать нашу страну, цифры должны быть как минимум в два раза выше. Другое дело, что такой рост будет обязательно сопровождаться нестабильностью и нервозностью, чем-то в этот период придется пожертвовать. Поэтому для России ключевой должна стать такая постановка проблемы - за счет чего, какими средствами, в какие сроки и с какими издержками провести масштабную модернизацию.

В этой связи, на наш взгляд, стоит обратить внимание на типологию стратегий модернизации, которую на основе мирового опыта составил академик РАН, заведующий лабораторией ЦЭМИ РАН, заместитель директора МШЭ МГУ Виктор Полтерович. Первый тип связан с уровнем развития общественных институтов: состояния среды, коррупции и так далее. «В Чили очень хорошая среда, низкий уровень коррупции, но мы не видим страну в числе лидеров мировой экономики. Индия в отличие от Китая считается страной в высшей степени демократической, однако в 2010 году Китай обогнал ее по ВРП на душу населения более чем в два раза. Я не хочу сказать этими примерами, что институты демократии не важны, я хочу сказать, что они не являются необходимым и достаточным условием модернизации», - делает вывод ученый.

Второй тип стратегии связан с методами проведения модернизации. Варианта три: авторитарный, то есть принуждение; стихийные очаги роста; взаимодействие государства и бизнеса. «Опыт многих стран показывает, что спонтанная модернизация, равно как и авторитарная, никогда не приводят к успеху из-за невозможности согласования интересов, отсутствия информации наверху, искажения сигналов, отрыва плана от реалий. К успеху приводит только рост, основанный на взаимодействии», - убежден Полтерович.

Третий предложенный критерий - выбор приоритетов: будут это отдельные отрасли, города (регионы) или широкомасштабная модернизация, при которой любые отрасли и территории имеют шанс стать приоритетными. Виктор Полтерович рассказывает, что в свое время была очень популярна теория, основанная на очаговой стратегии - изначальном плановом выборе приоритетов. Однако сейчас многие авторы пишут, что она не дает эффекта, приоритеты должны быть расставлены так, чтобы априори не лишаться возможности любого прорыва.

Следующий принципиальный критерий - технологии модернизации: придумывать собственные или заимствовать готовые? По мнению Полтеровича, России, которая втрое отстает по производительности от высокоразвитых стран, для начала целесообразнее заимствовать: «Ставка на инновации диктует создание институтов, которые в краткосрочном периоде, применительно к контрактным мероприятиям, не смогут быть работоспособны. И в этом случае нас ждет поражение». Поэтому Полтерович предлагает учиться - у тех очень немногих стран, которые сумели за последние 50 лет стать из развивающихся развитыми. Это Япония, Корея, Тайвань, Гонконг, Сингапур; стартовавшие с более высокого уровня послевоенные Франция, Австрия, Германия, Италия, Финляндия; рванувшие сравнительно недавно Ирландия, Норвегия, Словения, Чехия и, конечно, Китай. Это не означает, что надо копировать: «Нет стратегии, которая гарантировала бы успех, но есть стратегии, которые делают успех более вероятным. Типичная стратегия успешных стран - это экономическая модернизация с постепенным вовлечением институтов демократизации, интерактивная модернизация, так или иначе связанная с индикативным или интерактивным планированием, это модернизация широкомасштабная, основанная на заимствовании».

Таблица: Крупнейшие экономики мира, % от мирового ВВП

Переходим на пятилетку

Если мы соглашаемся с этими тезисами, а особых возражений ни среди ученых, ни среди предпринимательской аудитории они не вызвали, мы должны понять, какими знаниями обладаем и как эти знания превратить в план действий. И вот здесь мы сталкиваемся с первой трудностью: оказывается, за последние годы мы разучились планировать. Ученые и чиновники нацелились на подготовку долгосрочных стратегий, и недостатка в таких документах (не будем сейчас говорить об их качестве) нет. А вот с планированием - не насаждением государством задач для бизнеса, а совместно разработанным планом действий бизнеса и общества - беда. По словам Виктора Полтеровича, «нам требуются годовые и пятилетние планы, потому что долгосрочные программы, не будучи подкреплены ими, превращаются в набор благих пожеланий».

Чтобы такие планы появились, нужно понять, в каких секторах и отраслях мы можем добиться большей конкурентоспособности. А для этого нужна единая система поддержки конкурентоспособных производств. Пока ни критериев определения этих производств, ни уж тем более системы их развития нет. Поэтому и получается нередко, что крупные промышленно развитые регионы вдруг объявляют приоритетом производство молока, а сельские начинают развивать машиностроение. Это явление называется просто - отсутствие промышленной политики. Заведующий отделом Института мировой экономики и международных отношений Сергей Афонцев вспоминает, что попытки обсуждать концепции промышленной политики предпринимались в начале 2000-х годов, но тогда правительство решило сделать ставку на государственно-частное партнерство как инструмент взаимодействия власти и бизнеса (о нем, кстати, см. подробнее «ГЧП регионального масштаба», с. 56). А это, по его мнению, несколько иной инструмент:

- Промышленная политика - это не то, что государство сбрасывает с облака на голову бизнеса. Это то, что государство и бизнес должны вместе проговаривать и выяснять, что реально нужно компаниям для повышения их конкурентоспособности и на внешнем, и на внутреннем рынках.

По мнению заместителя генерального директора Межведомственного аналитического центра Юрия Симачева, предметно изучающего эту тему, промышленную политику следует понимать как целенаправленное изменение структуры экономики за счет создания более благоприятных условий для работы секторов, способных обеспечить устойчивое долгосрочное развитие.

Существуют две базовые модели промышленной политики. Первая - вертикальная, когда через инвестиции, государственные инициативы и целевые программы поддерживаются сектора и отрасли, первую скрипку в которых играют крупные холдинги. Вторая модель - горизонтальная, при ней поддерживаются новые индустрии. Их генерирует малый и средний бизнес, представленный сетью кластеров и научно-технологических цепочек. Механизм помощи здесь носит квазибюджетный характер и построен скорее на формировании четких правил игры.

«С 2002 года российская промышленная политика была фрагментарна и непоследовательна, тем не менее в целом она явно тяготела к вертикальной модели, - говорит Юрий Симачев. - Предпосылок для этого было достаточно. Это и отсутствие каналов обратной связи (а значит, поддержку дают не тому, кому надо, а тому, кто громче кричит), и доминирование традиционных групп интересов (и принятие в итоге заведомо неэффективных решений), и слабость государственных институтов. В результате российская промышленная политика была преимущественно связана с внутренним рынком, тогда как, если мы говорим о повышении конкурентоспособности экономики, она должна быть нацелена на экспорт и носить национальный характер».

По мнению Юрия Симачева, чтобы создать национальную промышленную политику, придется сначала ответить на несколько ключевых вопросов: как от недостатка частной инициативы перейти к распространению лучших бизнес-практик, а от действий «вопреки рынку» - к компенсации его провалов, как обеспечить условия для позитивного отбора и прихода новых игроков.

Представители и бизнеса, и науки, участвующие в дискуссии, такую постановку вопроса расценили как своевременную. Депутат Государственной думы, член наблюдательного совета Уральского фармацевтического кластера Александр Петров считает, что ответы на обозначенные Юрием Симачевым вопросы следует сформировать в виде концепции, а лучше - закона о промышленной политике: «Мы готовы взять на себя инициативу и начать общественную дискуссию». - Я считаю, что если такого рода инициативы будут консолидированы на уровне регионов, это будет очень важной работой снизу, которая сможет растопить лед недоверия, сохраняющийся в отношении промышленной политики. Я бы очень приветствовал такую инициативу, - поддержал идею Сергей Афонцев.

Ставим на живых

На наш взгляд, наиболее важной составляющей этой концепции будет поиск тех самых новых игроков, которые готовы и способны встраиваться в вертикальную модель. И он уже идет. Группа «Эксперт» давно и последовательно занимается изучением особенностей и мотивации среднего бизнеса. Это очень размытая в России категория предпринимателей, представляющая однако мощную силу. У нас принято поддерживать слабых и бедных: неэффективные отрасли, плохие компании, отстающие регионы. Такова российская политика. Мы считаем, что этот подход следует менять. Нужно поддерживать «живые» компании, которые лучше других понимают приоритеты, потому что работают в рынке, получают прибыль и быстро растут. Именно они способны создавать качественные, хорошие оплачиваемые, технологичные рабочие места, в которых так нуждается сегодня и население, и экономика. Но отношение к этой категория и у государства, и у общественных институтов настороженное. Поэтому в зависимости от ситуации такие компании относят то к малому, то к крупному бизнесу, то принижают, то превозносят. «В силу специфики бизнеса мы часто пользуемся банковскими кредитами, и некоторые банки усиленно пытаются предлагать нам экспресс-кредиты на 10 млн рублей за полчаса. Мы уже устали повторять: мы - средний бизнес, нам не нужна скорость, мы готовы ждать месяц-два, у нас спланированный бизнес», - делится заместитель генерального директора транспортно-логистической компании «Лорри» Александр Трахтенберг.

Мы определяем для себя средний бизнес так: это эффективные компании с выручкой от 50 до 500 млн долларов. Таких компаний в России несколько сотен, именно они могут составить ядро для взрывного роста. Они и должны стать приоритетом промышленной политики, с ними надо выстраивать эффективные инструменты взаимодействия.

Как надеется главный редактор журнала «Эксперт», член экспертного совета Агентства стратегических инициатив Валерий Фадеев, понимание важности этой концепции у руководства страны есть: «Все нужные слова сказаны, по крайней мере, интуитивно стратегия понимается и принимается». ?

Рост через эффективность

Сергей Дегтярев

Повышение производительности труда, снижение энергоемкости и создание экологически чистых производств - вот базовые параметры инвестиционной стратегии современного горнометаллургического холдинга

Экономический рост часто связывают исключительно с развитием новых высокотехнологических отраслей. Между тем экономику старопромышленных регионов, таких как Урал и Сибирь, еще долгое время будут вытягивать традиционные сектора. Важно, как быстро крупные компании смогут внедрять современные технологии и повышать производительность. Раньше всех потребность в этом ощутили металлурги: компании этой отрасли с 2000-х годов начали проводить глубокую модернизацию. О том, какой должна быть технологическая и инвестиционная стратегия современной металлургической компании, рассказывает главный бухгалтер УГМК-Холдинга Сергей Дегтярев.

- Основная цель инвестиционной политики - перевод экономики на интенсивный путь. Это выражается в сокращении затрат, росте производительности труда, эффективности использования производственных фондов. Для горнометаллургического холдинга ключевые вызовы связаны с созданием и развитием надежной сырьевой базы. Поэтому наши инвестиционные программы связаны прежде всего с модернизацией горнорудных предприятий, освоением новых месторождений, повышением качества сырья.

Второй фактор, который мы должны учитывать, - рост внутреннего потребления цветных металлов. Для этого нам нужно продолжать развивать наши предприятия, наращивать объемы продукции, и особенно высокого передела, именно для внутреннего рынка.

Металлургическое производство энергоемко, энергетическая составляющая доходит по некоторым видам продукции до 20%, и это тоже во многом определят характер нашей инвестиционной политики. Мы не должны допустить роста доли этих затрат, иначе это скажется на себестоимости. Поэтому мы поставили задачу ежегодно снижать энергопотребление на 2 - 3%. Но для того, чтобы достичь такого эффекта, нужно сначала вложить ресурсы. В рамках специальной программы на 2012 - 2014 годы на эти цели заложено 11 млрд рублей, большая часть которых пойдет на повышение энергетической эффективности технологических процессов.

В целом в 2008 - 2011 годах объем инвестиционной программы холдинга составил 136,5 млрд рублей, программа на этот год - 61,6 млрд рублей.

Безусловно, современная компания должна уделять большое внимание вопросам экологической безопасности производства, причем по всей цепочке - от добычи и переработки минеральных ресурсов до этапа выпуска готовой продукции. Инвестиционные программы на эти цели должны быть одними из приоритетных: это внедрение экологически чистых и ресурсосберегающих технологий, установка современных очистных устройств, организация и обустройство санитарно-защитных зон. Этими вопросами надо заниматься системно, поэтому в структуре УГМК создано специальное управление экологической безопасности. 

Подготовила Ирина Перечнева

Путь к другой парадигме

Известные ученые и экономисты утверждают, что власть начала прислушиваться к науке. Пусть не всегда рецепты и рекомендации правильно претворяются в жизнь, но времена, когда экспертное сообщество дискутировало само с собой, миновали. Пока большинство дискуссионных площадок работает в Москве и Санкт-Петербурге: именно там сосредоточены сильные исследовательские школы. Чтобы аналогичный формат появился в регионах, необходимо развивать научно-практические площадки и там. Как это сделать и какой эффект это может дать, рассказали организаторы и ведущие эксперты конференции.

Виктор Кокшаров, ректор Уральского федерального университета:

- Для Уральского федерального университета проведение конференций, на которые собираются лучшие российские и западные экономисты, - часть серьезной работы по формированию и укреплению экспертного сообщества на региональном уровне. Мы убеждены: приглашая грамотных экспертов, мы помогаем на уровне региона решать системные задачи. Создание и поддержка такой постоянной площадки имеет огромный эффект и для нас, поскольку это стимулирует проведение научных исследований в рамках Уральского федерального университета. Особенно важно, что в дискуссии вовлекаются студенты, для них это замечательная возможность увидеть виднейших российских экономистов, послушать их лекции и гипотезы.

Сергей Рощин, проректор НИУ ВШЭ:

- У академической науки много площадок, где мы можем дискутировать и представлять результаты исследований друг другу. Но если мы говорим об инновациях, важно, чтобы дискуссия шла с практиками, нужен диалог между теми, кто порождает инновации, и теми, кто их внедряет. Потому что инновации - это не только технологии и идеи, это еще и очень серьезная работа по их трансляции в жизнь. В Екатеринбурге появилось уникальное пространство, которое как раз и развивает такие практики. Я считаю, надо создавать и выращивать такие центры и в других регионах.

Виктор Полтерович, академик РАН, заведующий лабораторией ЦЭМИ РАН:

- Очень важно, что такая конференция проходит не в Москве, а в регионе. На мой взгляд, собирается очень сильный состав, эксперты действительно высших квалификаций. Тем самым Екатеринбург превращается в центр экономической науки.

Валерий Катькало, проректор СПбГУ по направлениям геология и менеджмент, заведующий кафедрой стратегического и международного менеджмента:

- Мне представляется, что эта конференция играет огромную роль в становлении Уральского федерального университета как одного из ведущих университетов России. Мы очень много говорим сейчас о роли динамичных компаний, но, на мой взгляд, пришло время эту логику использовать и для конкуренции российских университетов. Мы долго считали образование, социальную сферу, медицину, культуру чем-то особым, полагали, что законы экономики здесь не работают. Но современный развитый менеджмент во всем мире уже давно живет в другой парадигме. Передовые университеты должны самостоятельно принимать решения, аккумулировать у себя важнейшие стратегические проекты, и таким образом формулировать свои конкурентные преимущества. И такие конференции как раз определяют конкурентную позицию.

Сергей Кадочников, директор Высшей школы экономики и менеджмента УрФУ:

- Мы убеждены, что будущее регионов будет определяться тем, насколько они смогут создать условия для рождения новых идей, как быстро научатся притягивать к себе ресурсы, в том числе человеческие. И мы уже занимаемся этой работой, собирая лучшие умы, в том числе приглашая исследователей из-за рубежа. Не потому, что считаем: русское это плохо, а западное - хорошо. Дело в том, что в той модели университетского образования, к которой мы сейчас активно стремимся, есть стандарты научной и преподавательской деятельности. И эти стандарты надо знать. Один-два мировых профессора в российскую провинцию просто так не приедут. Но если они знают, что здесь есть авторитетная площадка, мы можем быть уверены, что будем дискутировать с известными учеными. Нам кажется, что тема регионального развития - одна из ключевых для России. И это очень практическая тема. Поэтому наши эксперты приехали на конференцию не только с «формулами», но и с ответами на многие вопросы. Сегодня, когда власть начала прислушиваться к мнению экспертного сообщества, это важное достижение.