Кипящий слой

Свердловская теплоснабжающая компания (СТК; входит в КЭС-Холдинг) первой в стране с января перешла на новую систему образования тарифов на основе их долгосрочного регулирования (RAB). В дальнейшем холдинг намерен транслировать опыт пилота на другие компании, входящие в корпорацию.

До сих пор компании, производящие и транспортирующие тепловую энергию, методикой RAB-регулирования не пользовались ни в России, ни в мире. Стать пионером СТК заставила необходимость привлечения инвестиций для модернизации изношенной инфраструктуры, поясняет ее исполнительный директор Сергей Ефимов.

Возврат тела не предусмотрен

- Сергей Юрьевич, чем был плох старый метод «затраты плюс»?

- Жили одним годом. Ежегодно при формировании тарифов на следующий год мы предоставляли РЭК сумму всех предстоящих затрат по тепловым сетям. Учитывая ограничения по индексу роста коммунального платежа граждан, в тариф попадали необходимые производственные расходы и минимальные расходы на инвестиционную деятельность. Разделив расходы на объем полезного отпуска тепловой электроэнергии, регулятор определял тариф. Компания должна была придерживаться затрат, заложенных в тарифные решения. При этом не имела абсолютно никакого стимула экономить: на следующий период регулирования всю достигнутую экономию срезали как «излишние средства». С нас требовали только сумму затрат, подтвержденных конкретными выполненными работами. Рентабельность при передаче тепла планировалась нулевая. А те единичные проценты, которые закладывались как прибыль и должны были расходоваться на инвестиционную деятельность, еще и облагались налогом: 20% возвращали государству, а на 80% можно было перекладывать сети. Такая конструкция формирования тарифов сохраняется у тепловых сетей с советских времен. И только для нас это «стертый файл».

- В чем отличие метода RAB-регулиро­вания тарифов?

- В установлении долгосрочных тарифов на 3 - 5 лет: государство подписывается под тем, что в этот период они будут меняться в определенной пропорции, так, как записано в инвестпрограмме компании. У СТК появляется возможность привлекать сторонние инвестиции и стимул экономить средства. С помощью кредитов улучшаем инфраструктуру, параллельно снижаем потери, а сэкономленные средства не изымаются, идут в том числе на покрытие кредитной ставки.

- Ваши тепловые сети попали в пилоты как самые передовые или самые «дырявые»? У СТК в эту зиму значительно возросло число аварий.

- Большое стремление перейти к RAB-методу выказывал КЭС-Холдинг. Через внутрикорпоративное сито просеяли все теплопередающие компании корпорации. В процессе подготовки к переходу выявлялись огромные нестыковки законодательства, их пытались быстро устранять. Пилотом кроме нас выбрана еще одна компания в тепловой генерации РФ. Теперь у нас с одной стороны - режим благоприятствования, с другой - нет отработанных механизмов: шишки по дороге собираем.

- Как выглядит проект?

- Общий объем инвестиций увеличен в два раза: за три года вложения в теплотрассы составят 3 млрд рублей. Из них 50% будут сформированы за счет тарифов и 50% - привлеченные средства. В тариф закладывается 12% годовых по кредитам. Сейчас выбираем потенциальных инвесторов, рассматриваем российские банки: они скопили огромную ликвидность.

В нашей трехлетней программе, утвержденной ФСТ, не предусмотрен возврат тела кредита - только процентов, начиная со второго года. В связи с этим мне все задают вопрос: как же так, вы украли у будущего, поскольку средства из того источника дохода, который возникнет после 2013 года, вложили сейчас? Да, но надо учитывать, что метод «затраты плюс» не позволял нам аккумулировать финансовые средства для того, чтобы сразу изменить ситуацию. Соответственно никаких серьезных проектов мы выполнять не могли. Не «заняв у будущего», море проблем мы будем вычерпывать ложкой. А нужно - большой бочкой. Только тогда мы сможем от них избавиться и достичь экономического эффекта. И в следующей инвестпрограмме продолжить аккумулировать средства для того, чтобы привести в порядок коммунальную инфраструктуру.

Сейчас ведем конкурсный отбор подрядчиков, которые освоят заложенные на 2011 год 900 млн инвестиционных рублей: 700 - на реконструкцию магистральных сетей, 200 - на комплекс насосных станций и прочее. Например, на мероприятия, связанные с частотным регулированием, чтобы снизить затраты электроэнергии. Есть возможность сэкономить деньги и вложить непосредственно в теплосети. Раньше насос крутился постоянно под полной нагрузкой и выдавал параметры зачастую завышенные, на выходе излишки тепла выбрасывались. Частотный привод - это устройство, позволяющее менять обороты двигателей и потребление электроэнергии в зависимости от того, сколько воды перекачивается. Уже в этом году мы вложим в модернизацию больше, чем в самый щедрый 2008-й с его 800 млн рублей.

- Но и проблем у вас накопилось: причина множества аварий - ежегодное недофинансирование ремонтных и инвестиционных программ.

- Износившаяся инфраструктура свое отработала. Для приведения ее в порядок денег в тарифе принципиально не хватает. Общий объем необходимых вложений в течение семи лет, по оценкам компании, составляет 12 - 13 млрд рублей, то есть надо почти по 2 млрд рублей ежегодно из всех источников. В тарифе 300 - 400 млн рублей приходилось на амортизацию и 200 - на ремонт, итого 500 - 600 миллионов на инфраструктуру ежегодно. Объем недофинансирования - четырехкратный. Но нельзя тарифы увеличить в разы, потому что основная масса населения их просто не потянет.

- То есть причина в том, что государство, решив отпустить энергетическую отрасль на рынок, оставило в ней такие атавизмы совка, как регулируемый низкий тариф для населения?

- К сожалению, на уровне государства не в полной мере используются механизмы, необходимые для поддержания коммунальной инфраструктуры. Здесь нельзя оперировать понятиями «дешево это или дорого обойдется казне», здесь понятие одно - «сколько необходимо». Иначе получаем фонтаны кипятка на улицах зимнего города.

Между регулируемым тарифом и организацией коммунального комплекса должна стоять некая прокладка, некий буфер - государственные субсидии. Если на ремонт теплосети требуется, условно говоря, 5 тыс. рублей за гигакалорию, а население может платить лишь 500 рублей, не надо меня заставлять ремонтировать только на 500 рублей. Потому что 4500 рублей недовложений из года в год - это будущие проблемы. Если государство понимает, что это стоит именно 5 тыс. рублей, оно должно дать нам государственный механизм их извлечения. С колбасой проще: если она стоит 250 рублей, а могут заплатить только 3 рубля, ее просто не будут выпускать. С теплом так не получается - мы обязаны его поставлять. Этого буфера не было с момента перехода на рыночные рельсы.

Вся правда

- Тепловая энергия не в рынке?

- Фактически нет. Не может быть рынка, когда тепловой бизнес планово нерентабелен, что я вам выше проиллюстрировал. Это первое. Второе: не может быть рынка, когда жестко регулируются тарифы и все заработанные деньги изымаются. Это вообще не бизнес.

- Убыточность производства тепловой энергии такими крупными структурами, как КЭС, микшируется за счет когенерации - одновременного производства прибыльной электроэнергии?

- Да. Но менеджмент видел плюсы тепловой и в том, что через трубу генератору можно самому напрямую дотянуться до конкретного потребителя. Десять лет назад это был единственный способ добраться хоть до какой-то налички. Потому что ситуация была катастрофичной, деньги за тепловую энергию вообще не поступали: между производителями и транспортировщиками стояли мутные посреднические структуры. Но это все уходит: с 1 января мы начали новую жизнь - RAB-методика приближает нас к рыночным механизмам.

- На новое тарифообразование есть смысл переходить, когда рынок на под­ъеме, иначе методика не работает.

- Плюс, который был у нас всегда, заключается в том, что тепловая энергия с точки зрения производства не подвержена кризисам. Промышленные потребители немного качнулись вниз, но жилищно-коммунальный сектор на кризис никак не отреагировал. В этом отношении потребление тепла - совершенно стабильный растущий рынок. В Екатеринбурге мы ожидаем получить наибольший экономический эффект.

- Сохранится ли плата за подключение?

- В 2008 году значимый объем инвестиций обеспечила именно плата за подключение. Как инвестиционный источник в 2011 году мы сохраняем плату только для новых потребителей. И вот почему: Екатеринбург перешагнул ту границу, когда можно было подключать к существующим сетям бесплатно - нет резерва пропускной способности, резерва мощности. Кто-то должен заплатить за их создание. Я считаю, более справедливо, если это будет делать тот, кто строит нуждающийся в подключении объект, закладывает в него определенную рентабельность. Он должен планировать инвестиции и в развитие инфраструктуры. Не стоит через тариф размазывать плату за новых подключенцев на всех потребителей.

- Какую доходность ожидают инвесторы?

- Заложено 12%.

- Насколько это привлекательно на фоне инфляции?

- Пока инфляция 8%... Вопрос привлекательности стоит иначе: очень мало проектов в тепловом бизнесе, позволяющих вернуть средства через 5 - 7 лет. Средний период возврата - 15 лет. Наша трехлетняя программа - это очень коротко. Поэтому следующая будет на пять лет.

- Опыт RAB-регулиро­ва­ния в западных электросетевых компаниях показывает, что первоначально тариф серьезно растет, лишь через несколько лет падает ниже стартового.

- В этом году значительного тарифного всплеска у СТК нет: рост составил 15% к предыдущему периоду. Но нужно учитывать, что в 2010 году на территории Свердловской области в тепловой энергетике отменили перекрестное субсидирование, по Екатеринбургу тариф увеличился на 25% для жилищников и бюджетников. При этом для промышленников он не повысился. Итого средний рост составил 9%, зеркально отразив рост тарифов на газ и электроэнергию. А все кричали: коммунальщики сволочи, задрали цены. В цифрах 2010 года тариф для потребителя был 750 рублей за гигакалорию (без НДС), 190 рублей - транспортная составляющая по разводящим сетям и 90 рублей - по магистральным. Все остальное, 470 рублей, - производство тепла. В стоимости производства тепловой энергии 70% - стоимость топлива, газа.

В этом году государство ограничило рост тарифов на тепло для промышленности 15%, в них на 11% сидит рост тарифов на газ. Если уж говорить правду о росте тарифов, то надо говорить всю правду. С экранов телевизоров и со страниц печатных СМИ говорят полправды.

- А в чем вся правда?

- Не коммунальщики и теплосети виноваты в росте тарифов на тепло. Виновата политика государства, которое постепенно цены на газ подтягивает к мировым. И если будут ограничивать рост тарифов на тепловую энергию, то дай бог, чтобы стоимость газа при этом компенсировали. Цена на металл растет, труба и строительные материалы дорожают.

- КЭС будет транслировать ваш опыт на другие компании?

- Это не КЭС, государство будет транслировать. Через год-два все теплосетевые компании будут обязаны перейти на долгосрочное тарифообразование, в том числе RAB-регулирование.

- Какого экономического эффекта вы ожидаете по прошествии трех лет?

- Проект нас привлек не столько экономическим эффектом, сколько возможностью аккумулировать средства и вложиться в инфраструктуру, чтобы ее хоть как-то обновить. То есть решить прежде всего проблему надежности теплоснабжения через привлечение инвестиций. Трехлетняя программа по новой методике тарифообразования пока не ответила на вопрос, как возвращать средства. То есть в трехлетнем горизонте мы тело кредита не возвращаем.

- Есть банки, которые вам дадут в этом случае денег?

- Есть. Дадут. Если бы это был классический RAB-метод, без сдерживания роста тарифов государством, мы бы в этом году увеличили тарифы на 40 - 50%, и проблемы возврата средств не было. Возврат заемных денег, очевидно, будет осуществляться во время реализации следующей пятилетней инвестпрограммы. А весь трехлетний период мы будем возвращать проценты. Ведь когда, например, человек берет ипотеку, сначала пять лет он платит проценты, потом начинает возвращать тело кредита. Обычная банковская схема. Другое дело, повторяю, для инфраструктурных проектов это не слишком удобные короткие деньги. Деньги нужны длинные.

- Есть успешные аналоги на Западе?

- По транспорту тепла аналогов применения RAB-регулирования нет: там теплоснабжение в принципе по-другому устроено. Конечно, дело новое, сложное, мы будем качаться то вправо, то влево. Но в любом случае для нас это движение вперед.

- В чем выразится повышение надежности в результате реализации программы? Потребитель в чем это ощутит?

- Надеюсь, значительно сократится количество порывов, мы перестанем травмировать потребителя фонтанами кипятка. Это сейчас самое важное.