План по выполнению плана
Минэкономразвития внесло в правительство план по ускорению экономического роста России. Как известно майские указы президента предполагают вхождение страны в пятерку динамичных экономик, а для этого нужно в ближайшие года расти темпами по 8% в год. Однако экономика России весь 2019 год балансирует на грани 1%, а доля инвестиций в ВВП упала ниже 20%. Министр экономического развития Максим Орешкин полагает, что 8 разработанных им новых мер позволят ускорить рост. Его план предполагает улучшение инвестиционного климата, повышение эффективности функционирования рынка труда, госсектора, технологическое развитие, развитие конкуренции, финансирование проектов внутри экономики, развитие экспорта и модернизацию системы госуправления.
Предложенные меры стали предметом пленарной дискуссии 17-го Международного банковского форума в Сочи, который традиционно открыл осенний деловой сезон.
Льготы для избранных
Как известно, для запуска новой волны экономического роста правительство повысило НДС и пенсионный возраст, объясняя это тем, что последняя мера позволит сэкономить бюджетные расходы. Олег Вьюгин, председатель Наблюдательного совета Московской биржи уже в этом видит расхождение с мировой практикой: «Когда правительство хочет стимулировать экономический рост методами бюджетно-фискальной политики, то обычно снижают налоги для бизнеса, чтобы активизировать его деятельность».
Экономический блок обещал запустить эти средства на инвестиционные проекты, но обещание не выполнил. План госрасходов первого полугодия выполнен только на треть. Замер и частный капитал: повышение налоговой нагрузки на бизнес обернулось снижением потребительского спроса и стагнацией в обрабатывающих отраслях. А сейчас минэк пытается активизировать инвестиции в частном секторе за счет придания дополнительных стимулов: «Мы предлагаем пойти на умное снижение налога на прибыль компаний, которые инвестируют», — рассказывал министр Орешкин, представляя свой план в начале сентября. В налоговом кодексе уже вписано понятие инвестиционной налоговой льготы. Компания, которая инвестирует, может в период постановки основных средств на баланс снизить объем выплат по налогу на прибыль. Право предоставлено регионам, но они не торопятся вводить льготу, потому что в первые два года происходит выпадение доходов. Кроме того, фиксируется снижение инвестиций регионов в инфраструктуру. Их тоже нужно наращивать.»
Пожертвовать предлагается той частью доходов от налога на прибыль, которая поступает в региональные бюджеты, что естественно приведет к росту их дефицита. И по мнению Олега Вьюгина это кардинально ситуацию с динамикой инвестиций не меняет: «По-прежнему в этих предложениях мы видим концепцию высоких налогов для одних, и исключение для других. Вся идея выглядит так: мы налоги повышали, они останутся такими, но в регионах разрешим некоторые льготы. Непонятно, где источник».
Осуждение вместо суда
Второй большой блок мероприятий направлен на восстановление доверия предпринимателей к власти. В нем выделено несколько направлений работы: завершение реформы контрольно-надзорной деятельности, снижение административных барьеров, создание предсказуемых условий для бизнеса.
В том, что институты реформировать нужно сомнений нет, но решения нужны конкретные и предметные. По мнению Олега Вьюгина, в первую очередь для восстановления доверия бизнеса необходима реформа судебной системы: «Сейчас ставка делается на дорегулирование норм. Но ожидания бизнеса связаны скорее с изменением практики применения существующих положений. К сожалению, правоприменение у нас небрежное. Суды часто руководствуются при решения коммерческих вопросов не принципом «судим», а принципом «осуждаем». Не только суды, но и правоохранительные органы тоже».
Пётр Авен, председатель совета директоров «Альфа-банка полагает, что две -три меры не могут изменить тренд в принципе: «Мой учитель, академик Шаталин, когда начиналась дискуссия о конкретных показателях, хлопал дверью. Дело не в показателях, а в общей идеологии и в общей стратегии. Она совершенно очевидная — у нас судебная система не является независимой. Это не проблема сегодняшнего дня, в России нет независимой судебной системы, церкви и никогда не было полностью независимого Центрального Банка, у нас все является частью государства».
Пётр Авен считает, что инвестиционный процесс формируется при наличии в экономике конкурентных условий: «Можно ли представить ситуацию, когда конкуренция подавлена, её нет, а инвестиции большие? Это централизованно-плановая экономика. Наглядным примером подавленной конкуренции является доля малого бизнеса и ВВП, она у нас не больше 20%. Другой критерий — доля инвестиций в ВВП, если считать честно, она будет меньше 20%. Это ужасно плохая цифра, и один их факторов — отсутствие иностранных инвестиций. Я уверен, без иностранных инвестиций эта ситуация перевёрнута быть не может».
От стройки до стройки
В современной экономической истории России были разные моменты. Уникальность нынешней конструкции заключается в том, что деньги есть и у государства, и у бизнеса. Но ни та ни другая сторона их не вкладывает. О этом говорит динамика депозитов юридических лиц в банках и объемы выплат дивидендов в нынешнем сезоне. «За 2018 год российские компании выплатили рекордные дивиденды 2,6 трлн рублей, включая промежуточные выплаты. Сумма значительная и она составляет около 3% от ВВП РФ в 2018 году. Стремление компаний платить большие дивиденды говорит о том, что бенефициары предпочитают консолидировать кэш на своих счетах, а не инвестировать в развитие компаний» — отмечает финансист Евгений Коган.
Первый заместитель председателя правления Совкомбанка Сергей Хотимский полагает, что дело вовсе не в экономических стимулах для бизнеса. Проблема в отсутствии долгосрочных трендов. Как бы мы ни критиковали московского мэра, но столица получает импульс за счет перманентного развития, реализации постоянных проектов, в то время как вся остальная страна живет от стройки до стройки, ожидая очередного Сочи, Крымского моста, чемпионата мира футболу. «Это заставляет всю экономику перестраиваться, но и создает излишнюю волатильность. Эта волатильность является, как мне кажется, самым большим ограничителем. - Мы национальные проекты объявили, чуть не успели завершить их и получили провал. А у людей инвестиции сделаны, техника закуплена, в результате у строительных компаний, которые были на эти заказы ориентированы, ухудшилось финансовое положение. На сегодняшний день сектора, которые участвуют в господряде, в очень тяжёлой ситуации: это подразделения РЖД, электроэнергетики. Многие крупные частные компании, которые лет 15-20 успешно развивались, сегодня фактически на грани банкротства, и мы это видим, потому что мы предоставляем гарантии по их обязательствам. Всем нужны большие тренды, которые мы будем понимать. Например, если мы говорим, что будут развиваться курорты Краснодарского края, это должно быть 15-20 лет перманентного процесса. Если мы говорим, что будет развиваться инфраструктура, мы хотим понимать, что это будет постоянно».
Максим Орешкин полагает, что все дело в том, что банки не кредитуют бизнес, а направляют средства в более маржинальное потребительское кредитование. Рост розницы действительно есть, и реагируя на критику, ЦБ постоянно ужесточает требования к необеспеченным ссудам. Начиная с 2018 года регулятор трижды повышал надбавки к коэффициентам риска в зависимости от ПСК (предельной стоимости кредита). И с 1 октября коэффициенты в очередной раз повышены. Кроме того, ЦБ ввел новые правила выдачи кредитов. Теперь банки перед принятием решения о выдаче будут рассчитывать долговую нагрузку на потенциального заемщика (ПДН — показатель долговой нагрузки — соотношение между действующими кредитными обязательствами и совокупным официальным доходом клиента).
Максим Орешкин почему-то убежден, что, если усилить давление на розничное кредитование, то финансовые потоки автоматически перейдут в корпоративный сектор. Сергей Хотимский приводит аргументы почему этого не произойдёт.
— Банки выдают кредитов столько, сколько у них есть капитала, капитал – это наши станки. Дай промышленнику станок, и он будет что-то выпускать. Так и банки. Соответственно, сколько у нас есть капитала, столько мы бизнесу и выдадим кредитов. Если регулятор увеличивает требования по потребительскому кредитованию, у нас уменьшается капитал, банки не откажутся от высокомажинального розничного кредитования как стабильного источника дохода никогда, и будут платить повышенные отчисления из капитала в резервы. Соответственно мы будем меньше кредитовать промышленность.
По всему выходит, что ни одно из существующих ограничений роста инвестиций план Орешкина не снимает: «Большая доля того, что было озвучено, не приносит ничего нового. Мы по-прежнему видим, что в центре стоит государство, а не бизнес. Основная идея заключается в том, чтобы что-то отрегулировать и перенаправить деньги. Самые большие деньги, судя по всему, пойдут в нефтегазовый сектор. На фоне разговоров о снижении зависимости нефтяного и газового сектора, государство больше всего инвестирует туда. Больше всего льгот и субсидий в этом секторе. В этом я вижу большое противоречие» — заключает Олег Вьюгин.